Этнохореография

Кубанские танцы (методические рекомендации). Краснодар: Краевой научно-методический центр народного творчества и культурно-просветительной работы управления культуры Краснодарского крайисполкома 1989. — 189 с.

Научный и практический интерес вызывают издания областных и краевых научно-методических центров и домов народного творчества, посвященные региональным народно-танцевальным традициям. Обычно они выходили небольшими тиражами и имели малое распространение за границами исследуемых краев и областей. Одна из таких редких книг –  «Кубанские танцы (методические рекомендации)» – издана в Краснодаре в 1989 году Краевым научно-методическим центром народного творчества и культурно-просветительской работы Управления культуры Краснодарского крайисполкома. Объем книги 190 страниц. Издание малобюджетное, напечатано на желтоватой бумаге, нет оглавления, не все тексты возможно прочитать.  

В книгу вошли: небольшая вступительная статья известного на Кубани хореографа, кандидата искусствоведения Л.Г. Нагайцевой и описания пяти местных танцев, выполненные рядом хореографов. Во вступлении автор указывает на то, что «вслед за изменением образа жизни и современным мышлением изменилась и среда бытования танцев […] Оставаясь принадлежностью жизненно-бытовой сферы, традиционные танцы наибольшее распространение получили в коллективном самодеятельном  хореографическом творчестве кубанцев» [подчеркнуто А.И. Шилиным]. В книгу вошли описания не аутентичных оригиналов, бытовавших в сельской среде, а сценические варианты, записанные, обработанные, либо сочиненные хореографами. 

 Запись пляски под известную на Кубани песню «Ой, на горе калина» осуществлена  В. Стешенко. Автор указывает адрес, где танец исполнялся – ст. Воронежская Усть-Лабинского р-на, и год записи – 1984. Принцип разыгрывания сюжета  взят за основу “действенно-хореографического решения” песни. Постановка «обогащена состязательным характером». «Автор записи сохраняет максимально все перестроения исполнителей, скрупулезно цитирует движения, жесты, пластику» – указывает Л. Г. Нагайцева во вступлении. И далее по тексту важное уточнение: «А в танцевальных диалогах раскрывается индивидуальная импровизация исполнителей…» Можно предположить, что  В. Стешенко зафиксировал вариант танца, который он наблюдал в исполнении местного самодеятельного коллектива в 1984 году. Большинство описанных движений выглядят довольно естественно и вполне могли исполняться в бытовой традиционной пляске. К описанию танца прилагаются схемы мизансцен и перестроений, нотация наигрыша в обработке И. Зимникова, нотация и текст песни в записи В. Захарченко.  

Усть-Лабинская кадриль поставлена В. Матвеевым. Описание выполнила Л.Г. Нагайцева. Как и в первом танце, указывается адрес, где исполнялась кадриль. Это станицы Ладожская и Некрасовская Усть-Лабинского р-на. В кадрили три фигуры. Большинство перестроений первой и второй фигур характерно для квадратных (угловых) кадрилей, третья фигура исполняется в линию «во весь фронт». Такое построение не свойственно исполнению кадрилей в быту, но часто встречается в сценических постановках. Кадриль исполняется под кубанские мелодии: «Белая крыша, новый дом», «Кубанская частушечная», «Похвистенские припевки», «Поехал муж по дрова». В книге отсутствуют тексты большинства этих песен, а есть лишь инструментальные наигрыши. В танце даны описания двадцати пяти движений, многие из которых могли исполняться в быту при определенной хореографической подготовке.  

Л.Г. Нагайцева утверждает, что «кадрили – одна из самых распространенных форм народной хореографии на Кубани». Остается только сожалеть, что местные варианты распространенного танца не были изучены и зафиксированы. 

Следующие три танца можно отнести к «танцам-соревнованиям», переплясам. Эта форма наиболее часто встречается в сценических казачьих, хореографических постановках. Пляски и переплясы до сих пор можно встретить в  кубанских станицах. Но есть существенное различие в сценическом и бытовом исполнении. В быту плясун или плясунья обязательно импровизируют, стараясь поразить окружающих оригинальностью и мастерством исполнения. В поставленной для сцены пляске танцоры исполняют четко зафиксированные движения, и импровизация, изменение рисунка танца не приветствуется. В бытовом исполнении почти не встречается групповое исполнение одинаковых плясовых движений.  В сценических постановках они занимают значительное место. 

Танцы «Улица на улицу», «Казачий пляс», «Бриньковский  казачок» различаются между собой. Первый сочинен В. Стешенко на основе фольклорного материала х. Калинина Теучежского района Адыгейской автономной области. Второй поставлен А. Рыжиковым на основе движений линейных казаков. В третьем Н. Третьяков использует характерные движения черноморских казаков. Все танцы снабжены нотными приложениями рисунками-схемами перестроений. К каждому танцу даны многочисленные описания движений.  

Эта книга может принести большую пользу тем хореографам, которые хотели бы поставить кубанские хореографические номера, используя описанные танцы целиком без изменений, либо при создании своей авторской версии изложенных хореографических постановок. Руководителям и участникам фольклорных коллективов издание так же может быть полезным. Руководствуясь своими знаниями и представлением об аутентичной, традиционной кубанской хореографии они могут использовать материалы книги для пополнения  лексического арсенала плясовых движений.  

Пляска донских казаков в постановке И. Петренко. Репертуарный сборник армейской художественной самодеятельности. — М.: 1951. — 31 с.

Мужская казачья пляска является одним из наиболее ярких и самобытных явлений отечественной традиционной хореографической культуры. В силу ряда объективных и субъективных причин казачья пляска в ХХ веке подверглась большому разрушению. Диструктивные процессы проходили не одномоментно, а постепенно. По этой причине больший интерес представляют ранние публикации материалов.

«Пляска донских казаков» в постановке И. Петренко, опубликованная в Репертуарном сборнике для армейской художественной самодеятельности (Москва, 1951) — первое известное нам описание мужской казачьей пляски. Грамотно и  полно записал танец Ф. Денисов. А. Зайцева выполнила 47 подробных рисунков движений танца. К танцу дано выполненное для баяна переложение «Донского казачка» (автор и переложения и записи музыки неизвестен).

Описание танца включает в себя две части: описание мизансцен, перестроений и описание движений. Композиция танца довольно проста и напоминает строевые фигуры. Не случайно автор предлагает вносить в нее изменения на свое усмотрение.

Особенно интересно описание движений, многие из которых могли исполняться в быту. Для большой части плясовых «колен» требуется основательная физическая подготовка и тренировка, что вполне соответствует казачьей традиции. Вызывают сомнения парные движения, так как сложно представить, в какой ситуации народного гуляния в станице могли бы казаки вдвоем выполнять описываемые трюки.

Хотим обратить внимание на плясовые движения с бубном. О них упоминали  народные исполнители  в наших фольклорных экспедициях, но их не приходилось видеть у современных танцоров. К сожалению, постановщик не включил в перечень движений пляску с нагайкой (плеткой). По утверждению самих казаков, нагайку часто использовали в пляске.

В последнее время казачий песенный и танцевальный репертуар стал более востребованным у фольклорных, танцевальных коллективов и зрителей.  Однако обращает на себя внимание бедность танцевальной лексики, скудость не очень «достоверных» и органичных движений. Надеемся, что описанные в 1951 году в «Пляске донских казаков» движения обогатят танцы фольклорных и хореографических казачьих коллективов.